Аркадий Евстафьев: «Я могу позвонить члену кооператива «Озеро», и он возьмет трубку»

«

Я ему так и сказал – вы для меня фигура историческая. Тот самый Аркадий Евстафьев, вышедший в 1996 году из Дома правительства с «коробкой из-под ксерокса», до сих пор хранит кремлевские тайны 90-х. Коробку пришлось тогда отдать ребятам Коржакова, но биографию не арестуешь.
Он вроде бы эталонный слепок нового российского правящего класса – бывший коммунист и офицер КГБ, приближенный Чубайса, экс-замдиректора ОРТ, один из инженеров приватизации, а ныне политик, промышленник и банкир. Теперь же власть изображает его серым кардиналом саратовской либеральный оппозиции и циничным магнатом, будто собака на сено, севшим на саратовский аэропорт. «Общественное мнение» попыталось разглядеть в Аркадии Евстафьеве человека при пассивном противодействии последнего. Все интервью он, словно медуза с партбилетом, обтекал мои вопросы. Процесс ловли описан ниже.

Сергей Вилков: Аркадий Вячеславович, два года назад вы ворвались в саратовскую политику после длительного перерыва. Многие считают, – с целью защиты вашего бизнеса. Что, в общем-то, не противоречит и идейным мотивам. Однако сейчас основные электоральные баталии отгремели. Спустя два года подведите итог, чего вам удалось здесь достичь.

Аркадий Евстафьев: Во-первых, я никогда, ни при каких обстоятельствах не рассматривал свою гражданскую позицию и свою деятельность как защиту бизнеса. Я не нуждаюсь ни в каких политических регалиях, чтобы защитить свой бизнес. Чего я добился? Я считаю, что я добился того, что хоть чуть-чуть сумел расшевелить сильно заснувшее общество. Не все удалось, но чуть-чуть удалось. А бизнес как развивался, так и развивается независимо от политической конъюнктуры.

Сергей Вилков: Вы человек скорее московский. Как со стороны выглядят саратовские политические и бизнес-расклады? Какие, по-вашему, основные действующие группировки?

Аркадий Евстафьев: Вы знаете, саратовский политический расклад имеет ряд особенностей. Вы знаете, что «Единая Россия» доминирует везде. Вы знаете, за счет чего это происходит. Идут суды по результатам предыдущих выборов. Избиркому в этой ситуации очень неудобно, потому что нужно все время выпутываться, рассказывать небылицы. Поэтому доминантная составляющая – это «Единая Россия». И то, что происходит сейчас в экономике области, состояние инфраструктуры – это прямая заслуга «Единой России». Но то, что происходит в сельском хозяйстве Саратовской области, тревожит меня больше всего.

Сергей Вилков: Понятно. Так что же делать с депрессивной областной экономикой? Промышленность не растет, казна пустая, инвестиций нет.

Аркадий Евстафьев: Вы знаете, сначала нужно навести прядок. Во-первых, нужно дать людям проявить свою инициативу. Хочешь ты торговать – надо обеспечить человека возможностью торговать. Чтобы не пришли полицейские и не обобрали тебя. Чтобы не пришли бандиты и не обобрали тебя. Нужно просто добиться выполнения закона. Как только люди поймут, что о них заботятся, они начнут работать. Ведь почему регион называют депрессивным? Да потому что люди не видят этого света в окошке. Окошки все закрыты. Они пытаются это окошко открыть и получают дубинкой по башке. Посмотрите, официальная статистика по Саратовской области: у нас 460 тысяч человек за чертой бедности живут. Это совсем недавно были опубликованы данные. Это позор, слушайте. Это позор!
А то, что Саратов вошел по исследованию ЮНЕСКО в десятку вымирающих городов мира?! Ну, куда это годится? Посмотрите, сколько у нас заводов закрылось.

Сергей Вилков: Появляется ощущение, что у вас нет принципиальных противоречий с областным правительством. Вы достаточно социально-ответственный бизнесмен, платите белые зарплаты. Ваш друг Павел Большеданов работает зампредом правительства. А ваша взаимная критика – часть какой-то политической игры на публику. Так может быть, не надо было вам идти в оппозицию, а стоило избраться от «Единой России» в областную думу и гнуть свою линию там?

Аркадий Евстафьев: Это серьезное заблуждение. Серьезное заблуждение – то, о чем вы говорите. У меня абсолютно точно кардинальное расхождение с правительством области по тем вопросам, о которых мы с вами только что разговаривали. Потому что на практике они делают совсем другое. Для меня это неприемлемо. Я уже неоднократно говорил, что я привык жить и работать во враждебной обстановке. Поэтому меня по большому счету не интересует, как ко мне относится областное правительство. Если есть в правительстве нормальные люди, я с ними разговариваю, я с ними общаюсь. С ненормальными я не общаюсь. Поймите, в облправительстве тоже есть нормальные люди. Есть, безусловно.

Сергей Вилков: Вы раньше говорили о своих планах выдвигаться в губернаторы. Если, конечно, будет такая возможность. Насколько они сейчас имеют силу?

Аркадий Евстафьев: Мои планы следующие: на данный момент никаких выборов губернатора не планируется. Ну, а поскольку не планируется, что говорить о том, чего нет? Второе, я не могу сидеть и ждать, что через пять-семь лет там будут какие-то выборы. Для меня это опять-таки неприемлемо. Мне каждый день надо что-то делать новое. И создавать новое. В моей компании работают уже тысячи людей. Это семьи, это зарплаты, это налоги. Это настоящее и будущее этих людей. Поэтому просто сидеть и думать, будут ли там выборы, неприемлемо.
Я не исключаю такой ситуации, что если будут выборы когда-то, они мне будут просто неинтересны. Потому что я открываю новое производство. Я открываю совершенно новое производство. И я этим живу, мне это интересно.

Сергей Вилков: В Саратове у вас яркий медиа-пул, в который вы вкладываете много денег, насколько я могу судить. И насколько я знаю, вы пытаетесь его расширить. Была история с попыткой купить «Эхо Москвы в Саратове», мне известно и о других ваших попытках приобретения СМИ. Зачем это вам? Будете ли вы покупать новые медиа-ресурсы?

Аркадий Евстафьев: Это была шутка, которая прозвучала на «Эхе Москвы». Инициаторами этой шутки были две обаятельные журналистки. Шутка обернулась вот такой историей. Насчет покупок новых медиа-ресурсов: если будут предлагать, то я готов рассмотреть. Для меня СМИ – не политический, а гражданский инструмент для того, чтобы доносить нашу позицию. Нашу – это довольно большой круг людей, которые сами работают, сами зарабатывают на жизнь. Которые не связаны с бюджетом, которые сами создают, думают, несут ответственность за других людей. Этот медиа-пул нужен только для того, чтобы выражать нашу гражданскую позицию.

Сергей Вилков: Теперь по поводу «Саравиа». Что будет, если новый аэропорт все же будет построен? Вы будете с ним конкурировать? Или начнется летать с нового аэрокомплекса?

Аркадий Евстафьев: Сергей, у меня не настолько сильное воображение, поэтому давайте это не будем рассматривать. Я понимаю суть вашего вопроса, поэтому отвечаю: «Саравиа» как работает, так и будет работать. И будет развиваться. У нас уже есть предварительный план на пять лет вперед.

Сергей Вилков: А вы испытываете какое-то давление на ваш бизнес в Саратовской области по политическим мотивам? И, в связи с этим, есть ли у вас в саратовском бизнесе союзники? Например, в учредителях «Гражданской платформы» числится Виктор Шмидт. Это не совладелец Вольского цементного завода?

Аркадий Евстафьев: Это другой Шмидт. Он бизнесмен из Балаково. Хотя с Вольским цементным заводом у нас партнерские отношения. Мы производим для него некоторую продукцию. А насчет давления… Как на меня надавишь, так и отвалишь.

Сергей Вилков: Ответ настоящего кагебешника. Прямо в стиле Путина.

Аркадий Евстафьев: Я не настоящий кагебешник. Я настоящий бизнесмен. И настоящий лидер «Гражданской платформы» в Саратовской области.

Сергей Вилков: Это несомненно. Но все же, «бывшие» бывают или не бывают?

Аркадий Евстафьев: Конечно, бывают. Вы знаете, вот это опять стереотип. Он происходит оттого, что люди очень часто не хотят думать. Пытаются верить в какие-то заговоры. И так далее, и так далее. Все проще. Тут надо открыть глаза и честно посмотреть на жизнь.

Сергей Вилков: Аркадий Вячеславович, а вы считаете себя частью, в широком смысле, современной российской элиты?

Аркадий Евстафьев: Я считаю себя гражданином России. Этим все сказано.

Сергей Вилков: Не совсем все. Вы живете в подмосковном Акулинино вместе с членом кооператива «Озеро» Якуниным, Ротенбергом, Чемезовым, генералами ФСБ. Это люди, которые представляют элиту российского общества. Каким бы сомнительным не звучал этот термин в их адрес. Вы невольно ассоциируетесь с ними.

Аркадий Евстафьев: Всем этим людям я говорю ровно то же самое, что и вам. И никогда не стесняюсь в выражениях, говорю правду. И честно, в лицо.

Сергей Вилков: А в каких вы отношениях с ними, если не секрет?

Аркадий Евстафьев: Ну в каких… Если я им позвоню, они поднимут трубку.

Сергей Вилков: Вообще, вас до сих пор считают человеком Анатолия Чубайса. И его «демонический» имидж отчасти переходит на вас. Как вы относитесь к нему и Альфреду Коху?

Аркадий Евстафьев: Вы знаете, я с Анатолием Борисовичем не виделся и не общался, наверное, уже больше пяти лет. Вот так. У нас действительно была огромная работа сначала в госкомимуществе, потом – по реформированию энергетики. Но вот потом он занялся «Роснано», я занялся другими делами. С Кохом я тоже очень давно не общался. Хотя считаю, что он блестящий полемист и очень интересные тексты пишет. Такие яркие, с подковыркой. В логике и знании вопроса ему не откажешь. Я не человек Чубайса, я не человек Коха. Я сам по себе и зовут меня Аркадий Евстафьев.

Сергей Вилков: Тогда не была ли приватизация вами завода «Тольяттинский трансформатор» наградой за совместную работу с Чубайсом в РАО ЕС?

Аркадий Евстафьев: Рассказываю с самого начала. Насчет приватизации – полное вранье. Не было никакой приватизации «Толяттинского трансформатора». Этот завод был банкротом, производства не было. Он был выкуплен из банкротного состояния. Этот завод моя команда поднимала из банкротного состояния. Собственно говоря, это вам ничего не напоминает? Например, «Саравиа», которая была реально в банкротном состоянии? Никто не знал, что делать с «Саравиа». А она катилась к банкротству стремительно. Поэтому еще раз: приватизация тольяттинского завода – вранье.

Сергей Вилков: Понял, понял. Аркадий Вячеславович, а вы участвуете каким-то образом в Самарской политике, может быть опосредованно? Раз у вас и там активы?

Аркадий Евстафьев: Нет, я лично не участвую. У нас есть там депутаты, которые от завода. Это их личное дело.

Сергей Вилков: А эти депутаты – от какой партии?

Аркадий Евстафьев: Они самовыдвиженцы. Вы знаете, вот честно, я в эти вещи не вдаюсь. Там есть генеральный директор, который общается с губернатором, с мэром. Кстати мэра (Сергея Андреева, – «ОМ») мы поддерживаем, он от «Гражданской платформы».

Сергей Вилков: Тридцать лет назад вы закончили Саратовский госуниверситет. Наверное, и не думали еще о службе в КГБ. Чисто по-человечески, что главное в вас изменилось за эти годы?

Аркадий Евстафьев: Да… После того как я ушел из КГБ, самое главное, что я понял, – нужно рассчитывать только на свои собственные силы. Надо учиться. Не надо думать, что ты все знаешь, и все понял, и все познал. Ты должен каждый день учиться, каждый день работать. Не стесняться спрашивать, если чего-то не знаешь. И всегда с уважением относиться к другим. И требовать уважения к себе. Я считаю, что это самые важные основы гражданина. И не бояться высказывать свое мнение.

Сергей Вилков: За те тридцать лет, которые прошли с начала восьмидесятых, вы наблюдали то, что происходит в стране, стоя неподалеку от «пульта управления». Что, по-вашему, страна приобрела и потеряла с тех пор?

Аркадий Евстафьев: Эта страна приобрела на какой-то краткий промежуток времени свободу и перспективу нормального развития. Потом она это потеряла. Но это обратимо.

Сергей Вилков: В обществе назревают такие настроения, что вот-вот все, что происходит, закончится. Как вы считаете, когда это закончится и как?

Аркадий Евстафьев: Это кончится тогда, когда в нашей стране будет больше людей с нормальной гражданской позицией. Когда люди поймут, что все-таки надо придти на выборы. Когда люди поймут, что все-таки нужно выразить свое мнение. Что они имеют право иметь мнение, и что они должны это право отстаивать. В рамках закона. Самое главное – это развитое гражданское общество, а не вертикаль, которая связывает всех по рукам и ногам.

Сергей Вилков: И вы думаете, что власть даст гражданскому обществу что-то изменить законным путем? Вы правда в это верите?

Аркадий Евстафьев: Власть тоже знает, что происходит. Она читает опросы, ей дают всевозможные данные. У них есть просто инстинкт самосохранения. Они же видят настроения людей и так далее. Смотрите, сто тысяч человек на Сахарова вышло. Реакция была? Была. Когда на Тверскую тысячи людей выходят, это не проходит бесследно. Власть может демонстрировать свою уверенность. Но внутри-то там все не так уверенно, как это показывается.

Сергей Вилков: Кстати, как вы относитесь к Навальному? Просто в последнее время возникает ощущение, что Прохоров его воспринимает как конкурента.

Аркадий Евстафьев: Нет. Я не думаю. Нет такого. Прохоров его не рассматривает как конкурента своего. А Навального я лично не знаю. Могу сказать следующее. Эти все его расследования о госзакупках, о коррупции – это очень правильно. Человек, который не боится, достоин уважения.

Сергей Вилков: Аркадий Вячеславович, в 1995 году вы получили медаль «За заслуги перед Отечеством» второй степени. И получили ее за проведение первого этапа чековой приватизации. Вы ей гордитесь, носите?

Аркадий Евстафьев: Да, горжусь. Но я вообще не ношу своих наград. Приватизация – это была огромная содержательная работа. Никто никогда в мире не выполнял работу такого масштаба. Я горжусь тем, что мы это сделали, и в рамках того законодательства, которое было, к вашему сведению, навязано Верховным Советом. Но это – история для многочасового разговора.

Интервью публикуется в сокращении. Полный вариант читайте в декабрьском номере «Общественного мнения».

Источник: ИА Общественное мнение

http://www.om-saratov.ru/chastnoe-mnenie/02-December-2013-i6197-arkadii-evstafev-ya-mogu-po