Отцы и дети
«
“После прошлогодних волнений в Пугачеве, похоже, ничего не изменилось, никто в наших силовых структурах выводов не сделал, —отмечает мой собеседник Вячеслав Сорока. —Очевидно, что людям осточертело разделение на тех, кто ходит под законом, и тех, кто над этим же законом, в силу некоторых причин, спокойно живет. Это приводит к социальным взрывам. Почему определенным жителям Саратовской области можно безнаказанно делать то, за что предусмотрено наказание? И почему некоторые стражи правопорядка с малолетства приучают граждан к тому, что есть люди первого сорта — дети сотрудников полиции, прокуратуры, следственного комитета, а есть остальные, которые к этой касте не относятся?”
Житель села Перелюб Саратовской области Вячеслав Сорока уже почти год, как он сам отмечает, участвует в эпической битве с ветряными мельницами. Этот современный Дон Кихот, в свободное от сражений время занимающийся фермерским хозяйством, ломает боевые копья о крылья бюрократической мельницы силовых структур региона. Один-единственный вопрос, которым задается Вячеслав Михайлович, снова и снова остается без ответа: “Почему в Саратовской области не все равны перед законом и к чему такое неравенство может привести?”
Ночной улов
Эта история началась 20 августа 2013 года, когда несколько несовершеннолетних ребят поздно вечером прогуливались по одной из улиц Перелюба и угодили в руки сотрудника ДПС ОГИБДД межмуниципального отдела МВД России “Пугачевский” А.А. Лудова. Бдительный страж правопорядка задержал подростков (одноклассников, 1998 года рождения) в 22 часа 25 минут и доставил их в отдел полиции для установления личности, отметив в рапорте, что те находились на улице после 22 часов без сопровождения родителей, что запрещено законом. Среди задержанных оказалась и дочь героя нашей публикации.
Собственно, упомянутый выше рапорт и стал причиной того, что Вячеслав Сорока долгое время участвует в переписке с силовыми структурами. Он согласен с тем, что сотрудниками полиции был составлен протокол об административном правонарушении, и с тем, что позже суд оштрафовал его на 500 рублей как отца, допустившего пребывание ребенка в общественном месте без присмотра в столь поздний час. Но вся заковырка заключается в том, сколько детей фактически задержал страж правопорядка в ту ночь и сколько он указал в своем рапорте.
“Придя домой из отдела полиции, я дочери сказал: “Ну что, нарушила закон, значит будешь отвечать”, — вспоминает Вячеслав Михайлович. — А она мне говорит: “Папа, жаль, что ты работаешь фермером, а не служишь в полиции или прокуратуре, а то бы ты меня тоже отмазал”. Представляете, оказалось, что их было четверо, а не трое, как указано в рапорте. И должно было быть четыре протокола об административном правонарушении, а не три. Но подруга моей дочери, которую они в момент задержания и провожали домой, оказалась дочерью следователя Пугачевского межрайонного следственного отдела…”
Четвертый — лишний
Позже дети в ходе судебного процесса рассказали о том, что сотрудники полиции задерживали действительно четверых: девчонки возвращались домой, встретили двух мальчишек, которым было по пути, и пошли все вместе. Уже в отделе, по словам допрошенных, стражи правопорядка отвели дочку следователя в сторонку, и она не подписывала никаких бумаг. Кто и как ее забрал из отдела — ребята не знают.
“Мы с супругой, когда приехали за своим ребенком, действительно видели, что эта девочка стояла в стороне, где не ведется запись на видеокамеры, — отметил Вячеслав Сорока. — Когда стало понятно, что ее просто отпустили, сделав вид, что и не было никакого задержания вовсе, мне просто стало по-человечески обидно. Бог с ними, с этими 500 рублями, с этим штрафом. Но сам факт того, что детям показали, как несовершенна эта система, как один человек отвечает за свой поступок перед законом, а другой плевать на закон хотел, вот это, я считаю, очень плохо. Почему они в 15 лет должны получать ТАКОЙ урок от сотрудников полиции и как они потом будут относиться к жизни после этого? Аналогичная ситуация была прошлым летом в Пугачеве. Люди просто устали от этого беспредела, когда определенная группа получает привилегии от правоохранительных органов. Это же все на виду, всем известно о таких случаях. И где гарантия того, что эти ребята, когда вырастут, не возненавидят такую систему, не выйдут против нее на улицы?”
Иные мероприятия
В поисках справедливости герой нашей публикации начал обращаться во всевозможные инстанции. Его интересовало, почему в полиции столь избирательно относятся к вопросу о задержании. Как это водится в России, все обращения стекались в организации, так или иначе связанные с теми людьми, на которых жаловался мужчина. В итоге на руках у Вячеслава Михайловича увесистая стопка ответов с практически одинаковым содержанием. Такие документы в народе принято называть отписками.
Например, в 2013 году прокуратура Перелюбского района, в которой ранее (до выделения следственного комитета в отдельное ведомство) работал отец исчезнувшей из полицейского рапорта девушки, перенаправляла обращения в Пугачевский межрайонный следственный отдел — туда, где теперь трудится этот человек. А там по какой-то причине не нашли оснований для проведения проверки по указанным заявителем фактам.
Стоит отметить, что к своим посланиям в силовые структуры Вячеслав Сорока прилагал документы, которые должны были доказывать его правоту. В том числе протоколы судебных заседаний, в ходе которых в присутствии родителей и педагога из местной школы ученики подробно рассказывали о волшебном исчезновении из отдела полиции одной из задержанных девушек. Однако и в этих доказательствах представители СК ничего заслуживающего внимания не обнаружили.
Интересно, что 6 ноября 2013 года из Пугачевского межрайонного следственного отдела обращение Вячеслава Сороки было направлено в ОРЧ (СБ) ГУ МВД по Саратовской области с пояснением: “Для проведения служебной проверки и иных мероприятий”. Однако уже 12 ноября того же года материалы проверки из службы собственной безопасности областной полиции были возвращены обратно следователям как необоснованно направленные в ОРЧ (СБ).
“Одновременно с этим Вам разъясняется, что в компетенцию подразделения собственной безопасности МВД России не входит проведение проверки по сведениям, указанным в обращении гр. Сороки В.М.”, — говорилось в документе. Что тогда входит в компетенцию этой организации, если не проведение проверки по факту возможного нарушения закона сотрудником полиции — большой вопрос.
Уполномоченный почтовый ящик
Тогда Вячеслав Михайлович обратился за помощью к уполномоченному по правам ребенка в Саратовской области Юлии Ерофеевой. Помимо прочего в своем обращении он указал: “Считаю, что сотрудник полиции Лудов А.А. и другие сотрудники отдела полиции, куда доставили детей, своими действиями дискриминировали мою дочь и двух других школьников по социальному признаку. Хотя в законе об основных гарантиях прав ребенка в РФ говорится, что орган государственной власти принимает меры по защите ребенка от пропаганды и агитации, наносящей вред его здоровью, нравственному и духовному развитию, в том числе от национальной, классовой, социальной нетерпимости, от пропаганды социального, расового и религиозного неравенства. Почему сотрудники полиции, которые должны защищать моего ребенка от этих факторов, своими действиями пропагандируют социальное неравенство?”
Из аппарата уполномоченного это обращение было перенаправлено… снова в прокуратуру Перелюбского района. Как говорится, мыло-мочало — начинай сначала.
“Я так понял, что уполномоченный по правам ребенка в Саратовской области — это просто почтовый ящик. Они принимают обращение и перенаправляют его. Потом получают ответ из прокуратуры и на основании него говорят, что все в порядке. В чем тогда заключается работа этого органа? Зачем он нужен?” — недоумевает наш герой.
Истина где-то там
Уже в 2014 году прокуратура Перелюбского района преподнесла заявителю своеобразный сюрприз. С разницей в один месяц Вячеслав Сорока получил два ответа из надзорного органа. Первый, за подписью заместителя прокурора района Сергея Смирнова, гласил, что оснований для принятия мер реагирования не имеется.
Второй документ, появившийся после подачи Вячеславом Михайловичем очередной жалобы в апреле текущего года, был подписан уже прокурором района Максимом Вагановым и содержал более воодушевляющие выводы. В ответе сообщалось, что была проведена проверка в ОП № 2 в составе межмуниципального отдела МВД РФ “Пугачевский” по Перелюбскому муниципальному району. В результате было установлено, что не во всех случаях доставления несовершеннолетних в этот отдел полиции делаются соответствующие отметки в специальном журнале.
“По выявленным нарушениям заместителю начальника ГУ МВД РФ по Саратовской области внесено представление об их устранении, которое в настоящее время находится в стадии рассмотрения, — отмечал прокурор района. — Также разъясняю, что в части привлечения инспектора ДПС Лудова А.А. к уголовной ответственности за превышение должностных полномочий прокуратурой района направлены материалы для проверки в Пугачевский МРСО СУ СК РФ по Саратовской области. В Пугачевском межрайонном следственном отделе вы вправе получить информацию о проведении проверки по данному обстоятельству”.
Собственно, документ из этого следственного отдела, датированный 8 мая 2014 года, на данный момент последняя бумага, полученная Вячеславом Михайловичем в поисках истины. И здесь говорится, что обращение о неправомерных действиях сотрудников полиции, внесших недостоверные сведения о количестве задержанных, …не содержит признаков совершения стражами правопорядка какого-либо преступления. “В связи с чем проверка по Вашему обращению не проводилась”, — говорится в ответе.
“К вам в газету я обращаюсь как в последнюю инстанцию, — говорит Вячеслав Сорока. — Очевидно, что на местном уровне докопаться до истины в этом деле никто не даст, остается надеяться лишь на огласку. Думаю, наши представители силовых ведомств просто не понимают, что творят. Если так будет и дальше продолжаться, не будут сделаны выводы из тех народных волнений, которые уже имели место на территории Пугачева, то трудно предсказать, чем это может закончиться. Но точно ничего хорошего ожидать не стоит”.
Источник: Общественно-политическое издание “Газета Наша Версия” N22 (272) 20 июня 2014,
nversia.ru/rubric/view/id/7330
