Человек сказал Кумыске…
На прошлой неделе в тысячелетнем городе Саратове (пока вы это читаете, аппарат правительства и блогеры-патриоты очередной увекской эврикой отгрузили нашему полису еще лет пятьсот), так вот, в полуторатысячелетнем Саратове прошли общественные слушания по его дальнейшему расширению и углублению. Предприимчивые люди пожелали застроить какую-то Малую Поливановку на 9-й Дачной, а также долину Саратова, вид которой открывается со смотровой площадки международного аэропорта. Результат встречи застройщиков и общественности — один:один. Результат промежуточный, будет и финал. А победят в нем застройщики, хоть к осьминогу Паулю не ходи.
Не обязательно завтра-послезавтра и не обязательно эти застройщики, вовсе нет. Эти могут и помереть по естественным причинам, из-за старости, например. Как и экологи. Не собираются же одни строить вечно, а другие вечно защищать милые сердцу клены на опушке. Нет, конечно. Но не будем о совсем уж грустном.
У меня для экологов и неравнодушных граждан две новости, одна хорошая, а другая еще хуже.
Первая: дорогие экологи и неравнодушные граждане, мы — белые люди. А вторую новость потом скажу. А вы ответьте, чем отличается белый человек от других прямоходящих континентальных и островных человеков?! Да очень просто: белый человек — существо, ведущее себя на земле прямолинейно и агрессивно.
Белый человек уверен, что явился на эту неказистую планету в капсулах-виманах откуда-то с пояса Койпера или еще какого-нибудь Эдема-Лемурии, а ни в коем случае не вылез на равнину из мангровых зарослей, помахивая рудиментарным хвостиком. Не-е-е! Это только чингачгуки оттуда вылезали. Поэтому вековое поведение и развитие так перпендикулярно отличается у белых людей и всех остальных.
Чингачгуки всех мастей, как и миллиард лет назад, живут с земной природой в любви, гармонии и симбиозе: с речкой на закате разговаривают, лесу поклоняются, а чтобы добыть копьем смешную зверушку-окапи, песни горланят и танцульки вокруг костра танцуют — прощения и милости у речки с лесом и духа Ханумана просят. Так и живут в пальмовых хижинах без кондиционеров, роутеров и коллективных селфи за ужином при помощи палки-ротанга — глядите, мол, обитатели соседнего пальмового села, каких мы сегодня личинок из ствола баньяна выколупали и на огне подкоптили, а сейчас в рот их засовываем. Об эксгибиционизме и антидепрессантах там тоже не слышали.
Белому человеку это ни к чему — хануманы и прочие духи леса. Он же с другой планеты, он же небесного происхождения, он же оттуда, где чертоги пурпурные и единороги рысистые да говорящие.
Что белому человеку ваши опушки, иргизы и кумысные полянки? Скукотища, дикарство, а вообще материал, сырье или, как пишут в книжках по экономической географии, ресурс. Поэтому с речкой у него разговор короткий, в порядке ультиматума. “Человек сказал Днепру: “Я стеной тебя запру!” Вот и вся любовь. Читали, небось, в детстве. Не чингачгук сочинил неграмотный, а прогрессивный автор. “Война с Днепром” стишок называется. С Днепром, слышите, экологи, зоозащитники и друиды из общественной палаты?! А вы тут с какими-то Андреевскими прудами лезете и осиново-жасминовыми зарослями.
И только что касается запруды для гидроэлектростанции и плана ГОЭЛРО. Мы еще даже не стали обсуждать мирный атом с атоллом Бикини, Французской Полинезией, Новой Землей и Семипалатинском. Общественные слушания не проводились по Новой Земле, когда решался вопрос: бабахнуть по ней пятьюдесятью мегатоннами термояда или оставить как есть мхи, лишайники и иву ползучую, на радость медведям, фотографам и “Гринпису”. Решили бабахнуть. Один раз …
А вас деревья волнуют в окрестностях Малой Поливановки? Что деревья эти?! Земля еще нарожает. В крайнем случае, на День солидарности трудящихся с губернатором, министрами и депутатами ветки каштанов закопаем. Женщины из аппарата лейкой польют, девушки по телевизору расскажут. Ресурс, ресурс… Возобновляемый ресурс, эта флора. Папуасы и чудики из Новой Гвинеи и Амазонки пусть приспосабливаются к природе-матушке, у белых людей заход с другой стороны — пусть природа уплотняется и комнатами делится.
Вы знаете, какой прекрасный вид был на остров Манхэттен лет триста тому назад? Не знаете. Я тоже, кстати, не знаю. Но думаю, не хуже, чем в Малой Поливановке. И думаю, что не хуже, чем со смотровой площадки у международного аэропорта Саратова.
А теперь что там? Правильно: Бродвей, Рокфеллер-центр, Эмпайр-билдинг, Крайслер-билдинг и все остальные билдинги, что так манят финансистов и туристов. И на Эмпайр-билдинге есть смотровая площадка. Она просто переехала туда с какого-нибудь аборигенского пригорка. Неплохой обмен. Теперь люди со смотровой площадки Эмпайр-билдинга глядят во все стороны и впадают в экстаз от Гудзона и всего остального. Я не видел, но говорят, что так и есть. Опять же не могу сказать, приезжают ли американские свадьбы на эту смотровую площадку с шампанским и пластиковыми стаканчиками.
Да что нам про Манхэттен разглагольствовать, есть места и поближе. Например, наш двухтысячелетний улус.
Ведь когда-то город Саратов располагался вдоль Волги. Да, черта города проходила максимум в паре километров от того места, которое мы теперь называем Набережная Космонавтов! Каждый из вас может убедиться, посмотрев на панораму города рядом с памятником Чернышевскому у парка Липки. Если она еще там, конечно.
Девяносто процентов людей, что сейчас вот это читают, территориально находятся сейчас там, где когда-то были лес и речка! Да, в том месте, где торчит ваша панельная девятиэтажка, где располагаются детский садик, поликлиника, почта, магазин “Магнит” и бар “Вечер пятницы”, когда-то была дивная природа, росли деревья и кустарники. Они были красивы. Они были красивы весной, летом, осенью и зимой тоже. Февральская лазурь какая была! Загляденье! Грачи туда прилетали. А теперь там политех, железнодорожный вокзал и ваша задница. И задницы ваших соседей, дружбанов и любовниц. Теперь там баки для мусора и автомойки.
Вы можете себе представить, что когда-то в царские времена горожане устроили бы генерал-губернатору или городничему шумную словесную выволочку: “Не тронь наши пригорки, не смей там со своими действительными статскими советниками, коллежскими асессорами и немчурой-архитекторами строить политехи и медицинские университеты, что ты себе позволяешь, морда буржуйская! Куды нам на пикники ходить прикажешь после этого? Геть! Не дадим застройку!” Что после этого было бы с горожанами? Правильно, в Сибирь бы они поехали. Там у них много-много места для пикников было бы. Вот поэтому генерал-губернаторы и построили медицинские университеты.
И ваш гараж тоже построили, но не генерал-губернаторы, а комиссары и дедушка ваш построил. Да, ваш любимый гараж в унылой, серой веренице других гаражей. Пустим ваш гараж под бульдозер, чтобы на его месте нынешний губернатор, глава города и депутаты посадили каштаны? Красиво ж будет! А?! Не слышу радостных возгласов. А ведь “Гринпис” вам грамоту выхлопочет за это. Тем более что частенько вы ставите свою кредитную “шевроле” просто во дворе — каждый день в гараж ее загонять, что ли, тащиться туда по утрам! Машинеха и тут неплохо стоит рядом с песочницей, каруселькой и чахлыми кустиками бархоток. Подумаешь, бабульки поворчат малость!
И вообще, вам же надо парковок больше в городе, сколько можно честных людей на “бабки” кидать с помощью дорожных ментов и эвакуаторов в тапках?! Да и погреб с картошкой и моркошкой у дома тоже ваш. Вам это нравится? Пожалуй, да.
Ну а почему это не должно нравиться каким-то другим людям, которые тоже хотят, чтобы их задницы находились в домах с отоплением, мусорными баками, парковкой во дворе, детским садиком поблизости и видом на лес из окна? Где-нибудь в районе 9-й Дачной.
Деревья вам нужны, “лёгкие города”… Сколько можно повторять эту глупую фразу? Да разыщите свою старенькую учительницу по биологии, и она расскажет вам, что никакого кислорода вам эти деревья не дают! Вообще! То есть все, что вам эти деревья дают, они потом же и забирают. Понимаете? Вам нравятся огромные развесистые тополя на улицах? Дорогие мои, им кислород побольше вашего нужен. Чтобы гнить, понимаете? Им много-много кислорода надо. А когда они сгниют, то чуть более сильный ветерок обрушит их на автомобили или — что хуже — на головы людей. Лёгкие города, лёгкие города… Как же!
Вы, конечно, скажете: но так же нельзя все-таки! Надо же по-другому, по-людски надо, сохранять надо, советоваться надо, по-культурному чтобы все, по науке и по плану, ведь там же в Манхэттене этом уже не так ведут себя люди, они же хорошие стали белые люди, там согласовывают все с общественностью, там нельзя иначе, там только попробуй!
Да, я с вами полностью согласен. Но у меня для вас обещанная вторая новость: мы не в Манхэттене, и мы плохие белые люди.
