Фадеев, который живет под крышей
В городе Саратове, на самой обыкновенной улице, в самом обыкновенном доме живет самая обыкновенная российская семья Фадеевых. Семья эта состоит из самого обыкновенного папы по имени Олег (бывший глава районной администрации), самой обыкновенной мамы по имени Ольга (директор и учредитель фирмы, заправляющей ларьками, установленными в местах общего пользования в центре города) и самого обыкновенного малыша – Володи. «Я вовсе не самый обыкновенный малыш», – уверен Володя. Но это, конечно, неправда. Ведь на свете есть столько детей бывших чиновников, которые пользуются благами, добытыми их родителями в неравном бою с Законом, что сомневаться тут нечего: малыш Фадеев – самый обыкновенный мальчик.
В отличие от всемирно известного произведения шведской писательницы Астрид Линдгрен, в котором единственным не совсем обыкновенным существом являлся маленький самоуверенный сластена Карлсон, проживавший на крыше, в нашей совсем не детской, с оттенком криминала, коммунальной драме за необычность отвечает мистическая «крыша», под которой живет и творит свои дела семейство Фадеевых. Действующие лица этого печального произведения нашим читателям уже давно знакомы. Тем не менее, обозначим главных героев.
Шведский стол
Олег Фадеев – бывший глава администрации Фрунзенского района. Будучи еще чиновником, Олег Владимирович устроил на вверенной ему в управление территории «реформу», благодаря которой сотни домов, расположенных в центральной части Саратова, были переведены из ДЕЗов и МУ ДЕЗов (дирекций единого заказчика и муниципального учреждения с одноименным названием, действовавших в районе) в управление шести собственных глобальных товариществ – ТСЖ 1-6 Фрунзенского района. Тем же волевым решением Фадеева-старшего в руки вновь созданного коммунального клана угодили около 7 тысяч собственников жилых помещений, которые не имели возможности даже косвенно принять участие в решении своей дальнейшей судьбы и узнали о произошедшей «реформе» постфактум.
Случилось это в 2001 году с одобрения на тот момент мэра города Юрия Аксененко, позже отправленного судом отбывать наказание в места не столь отдаленные. В том же году решением всего шести человек – могучей кучки управленцев, выдвинутых по одному человеку от каждого из навязанных жителям ТСЖ – была образована Ассоциация товариществ собственников жилья Фрунзенского района. Директором этого нового коммунального органа был назначен Александр Павлов, по странному стечению обстоятельств являвшийся на тот момент директором МУ ДЕЗ Фрунзенского района.
Позже Олег Фадеев и Александр Павлов провернули много занятных дел, среди которых наиболее выделяется история с яхт-клубом. 10 ноября 2004 года г-н Павлов как директор АТСЖ подписал договор аренды №1053, в котором говорилось о передаче в аренду Ассоциации земельного участка в поселке Затон площадью 5 158 квадратных метров под размещение водной базы яхт-клуба. К сожалению, в договоре сумма арендной платы не оговаривалась, поэтому нельзя точно сказать, сколько денег было перечислено из средств собственников всех шести фадеевских ТСЖ за пользование таким объектом. Эту информацию подписанты оставили за рамками основного договора и вынесли в отдельное приложение, которого в распоряжении редакции нет. Впрочем, пока ничего не известно и о затратах на обслуживание яхт-клуба и тому подобных вложениях.
Зато из официальных документов следует, что участок в Затоне был передан АТСЖ на основании постановления администрации Саратова. И передан на 49 лет – до середины лета 2053 года. К счастью, спустя два года с момента заключения договора информация о его существовании стала достоянием общественности, и вопросом содержания яхт-клуба на деньги собственников кураторами и начальниками АТСЖ заинтересовалась налоговая инспекция. Руководство ИФНС России по Фрунзенскому району в 2006 году направило несколько запросов в администрацию Саратова, откуда тут же рапортовали, что чуть ли не в момент направления первого запроса из налоговой всё изменилось и Ассоциация больше яхт-клуб не содержит и не арендует под него участок в Затоне. Оказалось, что на основании замены сторон в обязательстве 23 мая 2006 года участок был передан в аренду некоему ООО «Благоустройство». В то же время в администрации заявили, что на протяжении двух последних лет АТСЖ исправно вносило арендную плату за яхт-клуб.
По всей видимости, ребята, которые тогда готовили ответ в ИФНС, забыли, что имеют дело с налоговой. А в налоговой «пробили» нового владельца яхт-клуба и оказалось, что ООО возглавляет все тот же директор АТСЖ Александр Павлов. Вот незадача! Еще один запрос из налоговой. И тут снова проявились некие метаморфозы: спустя месяц после первого запроса участок уже якобы находился в аренде не у павловского «Благоустройства», а у некоего Б.С. Титова. Эта фамилия уже всплывает в истории про самую обыкновенную маму по имени Ольга.
Скверное дело
Ольга Фадеева – мама хозяйственная. Она взвалила на свои плечи руководство и учредительство в фирме ООО «Волга-Трейд». Эта фирма, в свою очередь, берет во временное пользование у указанного выше Б.С. Титова торговый павильон, разделенный на многочисленные ларьки, расположенные в Мирном переулке Саратова напротив площади Кирова. Это те самые места общего пользования, за которые долгие годы бьются местные жители. Это те самые точки торгашей, где представители Роспотребнадзора неоднократно выявляли нарушения санитарно-эпидемиологических правил. И если нарушителей этих правил наказывают, то адекватной реакции городских властей по поводу использования мест общего пользования под торговлю пока не наблюдалось. Также не разрешенным остается вопрос: каким образом эти места общего пользования угодили в собственность Б.С. Титову, которому в 2006 году руководством АТСЖ был передан в аренду участок под яхт-клуб в Затоне?
Тут же стоит отметить, что огромная территория вокруг, да и на самой площади Кирова, занята не только теми ларьками, которые находятся в ведении ООО Ольги Фадеевой. Львиная доля территории отдана под так называемый «универсальный рынок» (синие ракушки, накрытые сверху куполом), принадлежащий ООО «Сквер-3». Уже в этой фирме учредителем значится малыш… то есть, самый обычный сын бывшего главы администрации Фрунзенского района – Володя.
Владимир Фадеев – человек в себе уверенный. Он спокойно меняет партийную принадлежность, да так, что в партии, из которой Владимир выходит («ЕР»), продолжают считать его своим членом, а другая партия, в которую входит этот член (ЛДПР), тут же выдвигает его на выборы в качестве кандидата в депутаты Саратовской областной думы. И это вполне объяснимо. Наш герой очень неплохо зарабатывает – почти 35 миллионов в год. Что уж говорить, только от одного соучредительства в вышеназванном ООО «Сквер-3» за 2011 год Фадеев-младший получил доход в 14,9 миллиона рублей. Такие успешные люди всегда пользовались большим доверием в ЛДПР.
Впрочем, в большей степени нас интересует другой вид деятельности Владимира Фадеева – жилищно-коммунальный. Как отмечает наш герой в своей декларации о доходах, от этого вида деятельности он не получает ровным счетом ничего. Работает в поте лица за красивое спасибо. Хотя и собственники жилых помещений, и редакция «Газеты Наша Версия» в этом сильно сомневаются. Владимир Олегович является председателем правления названной выше АТСЖ Фрунзенского района, а также председателем правления ТСЖ-1 – одного из глобальных товариществ, созданных его отцом.
О том, что вытворяют эти главные действующие лица коммунальной драмы, можно подробнее прочесть в статье «ОПГ «фадеевские»*» («Газета Наша Версия», №20 (222) от 31 мая 2013 года). Эту публикацию, вместе с сопроводительным письмом, мы направляли в федеральные правоохранительные и контролирующие органы и на этой неделе получили любопытные ответы…
На контроле Аренина
Первый, к кому мы обращались с просьбой провести объективную проверку доводов, изложенных в указанной выше публикации – начальник ГУ МВД России по Приволжскому федеральному округу, генерал-лейтенант полиции Андрей Таранов. Именно по инициативе этого человека, далекого от коммунальных кланов Саратова, в начале 2013 года управление экономической безопасности и противодействия коррупции ГУ МВД России по Саратовской области начало, наконец, проводить проверку в отношении деятельности АТСЖ и глобальных ТСЖ семейства Фадеевых. Поскольку эта проверка проходила, мягко говоря, в вялотекущем режиме, пришлось вновь обращаться к генерал-лейтенанту Таранову. И ответ не заставил себя ждать.
Лично Андрей Таранов подписал документ в адрес редакции, в котором, в частности, говорится: «Главным управлением МВД России по Приволжскому федеральному округу рассмотрено Ваше обращение о противоправных проявлениях в сфере жилищно-коммунального хозяйства со стороны отдельных должностных лиц органов власти и управления, в частности бывшего главы одной из администраций, выразившихся в создании ряда товариществ собственников жилья, подконтрольных лично ему и членам его семьи, хищении денежных средств жителей муниципального образования посредством указанных аффилированных структур, установлении коррупционных связей в органах власти и управления, правоохранительных и контролирующих структурах организации нападений на журналистов, освещающих проблемы жилищно-коммунальной сферы в средствах массовой информации, а также отсутствия надлежащих мер реагирования со стороны правоохранительных органов, некачественном проведении проверок по фактам нарушений и принятии решений об отказе в возбуждении уголовных дел в отношении фигурантов».
По всей видимости, рассмотрев представленные нами материалы, генерал-лейтенант Таранов принял единственно верное в данном случае решение, а именно – направил информацию о происходящем в Саратове не в нижестоящие управления, как это в последнее время принято делать (частенько обращения граждан и СМИ «спускают» на рассмотрение тем, на кого как раз и жалуются), а в вышестоящее управление.
«Об изложенных в Вашем обращении фактах информировано руководство Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции МВД России, – отмечает Андрей Таранов в своем ответе. – В соответствии с компетенцией главных управлений МВД России по федеральным округам с целью выработки должных мер реагирования на складывающуюся ситуацию совместно с сотрудниками структурных подразделений территориальных органов внутренних дел, специализирующихся на противодействии преступности в сфере жилищно-коммунального сектора экономики, запланировано проведение соответствующих мероприятий».
МВД России оповестило редакцию о том, что контроль за проверкой, проводимой по указанным нами доводам, поручено осуществлять лично начальнику ГУ МВД России по Саратовской области генерал-лейтенанту полиции Сергею Аренину. Остается только надеяться на то, что под бдительным контролем господина Аренина, которого, в свою очередь, контролируют руководители Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции МВД РФ, те 19 томов проверочных материалов, которые на сегодняшний день накопились во Фрунзенском районном отделе полиции города Саратова по фактам подозрительной деятельности АТСЖ и глобальных ТСЖ района, наконец получат должную оценку со стороны правоохранительных органов.
Удовлетворение защиты
Вместе с тем, продолжается судебный процесс в отношении безработного Рушана Дашкина, по версии следствия, воспрепятствовавшего деятельности журналистов «Газеты Наша Версия» 29 января 2013 года в холле завода «Нефтемаш»-Сапкон. На пятом этаже этого предприятия в тот день проходило собрание членов ТСЖ-1 (как мы помним, председатель правления этого товарищества – Фадеев-младший). Собрание это организовывалось правлением АТСЖ района, которое также возглавляет Владимир Фадеев. Видимо, чтобы воспрепятствовать законной профессиональной деятельности журналистов и с помощью насилия принудить их отказаться от распространения информации о том, что происходит на таких собраниях (а, по сообщению собственников жилья, там творятся темные дела), Фадеевым и его доверенными лицами, в частности Андреем Черкашиным, по нашему мнению, и были наняты люди в масках, один из которых сейчас выступает основным фигурантом по материалам, рассматриваемым Фрунзенским районным судом.
Как нам удалось выяснить, приказы наемникам отдавал лично заместитель директора АТСЖ Андрей Черкашин, которого Фадеев попросил проконтролировать организацию собрания в день проведения мероприятия. Более того, сам Черкашин заявил, что после завершения собрания членов ТСЖ-1, после того, как люди в медицинских масках – Рушан Дашкин и его знакомый, ранее, как это следует из материалов дела, имевший судимость Михаил Хохлов – грубым образом воспрепятствовали профессиональной деятельности журналистов, вытолкав меня и фотокора Наталью Курочкину на улицу, он – Черкашин – лично расплатился с нападавшими за проделанную ими «работу». А позже возместил эти расходы из кармана Владимира Фадеева.
Тем не менее, на скамье подсудимых в данный момент находится лишь один человек – Рушан Дашкин, который помимо воспрепятствования деятельности умудрился в день проведения собрания членов ТСЖ-1 еще и нанести несколько ударов вашему покорному слуге. Причем он, как пояснила судья Елена Корогодина, рассматривающая дело, не может называться ни обвиняемым, ни подсудимым, а имеет длинный статус – «лицо, в отношении которого рассматривается вопрос о применении принудительных мер медицинского характера». В общем, будем называть его просто – Дашкин.
Итак, 2 июля текущего года, в первый же день рассмотрения уголовного дела о воспрепятствовании деятельности журналистов, где мы с Натальей проходим в качестве потерпевших, адвокат обвиняемого Владимир Маслов заявил ходатайство о закрытии процесса: «Секретарь огласила, что в зале находятся представители средств массовой информации. Я считаю, что так как в настоящем процессе будет решаться вопрос о применении мер медицинского характера в отношении моего доверителя, а также будет оглашаться диагноз, который поставили моему доверителю, и иные сведения, данные сведения составляют врачебную тайну. Любое упоминание в публикации СМИ с указанием сведений о моем подзащитном, о наличии у него какого-то заболевания, подзащитный впоследствии может спроецировать на себя».
Естественно, мы с Натальей Курочкиной высказались против этого ходатайства, пояснив, что российское законодательство в полной мере ставит рамки для представителей средств массовой информации, обязывая их не предоставлять данные, в том числе те, о которых сказал представитель стороны защиты. Таким образом, СМИ просто не могут озвучить запрещенную к публикации информацию, иначе будут наказаны, вплоть до закрытия этого средства массовой информации.
Елена Сергун, которая выступает в процессе в качестве представителя потерпевших, согласилась с нашими доводами и добавила, что объектом посягательства стала именно законная профессиональная деятельность журналистов и потерпевшими по делу являются представители средств массовой информации. «Кроме того, если будут оглашаться какие-то документы или будет исследование каких-то доказательств, которые составляют медицинскую тайну, можно будет решать вопрос в индивидуальном порядке о конкретном случае, когда средства массовой информации в процессе будут отсутствовать. В целом же процесс и те обстоятельства, которые подлежат исследованию, не относятся к категории медицинской тайны, а связаны с исследованием тех обстоятельств, при которых было совершено преступление. Поэтому я полагаю, что в данной ситуации нет необходимости делать процесс закрытым. К этому вопросу можно возвращаться каждый раз, когда возникает угроза разглашения каких-то данных медицинского характера», – отметила Елена Леандровна.
Ту же позицию заняла и старший помощник прокурора Фрунзенского района Надия Мавлюдова, представлявшая сторону обвинения: «Уважаемый суд! Учитывая мнения пострадавших и их представителя, прихожу к выводу, что в настоящий момент данное ходатайство является преждевременным, поскольку в настоящий момент суд не исследует документы, связанные с состоянием здоровья Дашкина и нет оснований для того, чтобы в настоящий момент судебное заседание закрыть. Считаю, что к данному вопросу можно вернуться позднее».
Однако судья Елена Корогодина пришла к выводу, что может удовлетворить ходатайство Маслова и закрыть процесс, удалив прессу из зала заседания (к счастью, потерпевших журналистов это не касалось). Причем, такое решение было обосновано весьма интересным образом: «Учитывая то, что в настоящем судебном заседании рассматривается нестандартное уголовное дело, а решается вопрос о применении мер медицинского характера в отношении лица, совершившего общественно опасное деяние, предусмотренное частью 3 статьи 144 УК РФ, суд считает, что это приведет к разглашению врачебной тайны и может негативно повлиять на состояние здоровья лица, в отношении которого решается вопрос о принятии мер медицинского характера».
В тихом омуте
Каким образом объективное освещение судебного процесса может повлиять на здоровье Дашкина, до сих пор загадка. Судья Елена Корогодина также обратилась к потерпевшим журналистам. «На данный момент вы не вправе что-либо публиковать и так далее. После того, как дело будет рассмотрено и судом будет вынесено по существу решение, которое будет принято в совещательной комнате, вы вправе осветить весь процесс. Но на сегодняшний момент вы этого делать не можете», – отметила она, тем самым противореча самой себе. Если процесс закрывался для того, чтобы у Дашкина не случилось неких осложнений со здоровьем из-за его освещения, то как же быть с этим здоровьем Дашкина после окончания процесса, когда журналисты смогут описать процесс целиком?
С таким решением суда удалось поспорить лишь спустя две недели, когда представителю потерпевших в ходе очередного процесса по делу удалось-таки заявить ходатайство об открытии процесса. Между этими двумя заседаниями было еще одно, короткое, но довольно информативное. Оно состоялось 10 июля. В ходе этого процесса стало ясно, что вместо старшего помощника прокурора Надии Мавлюдовой, которая активно вела себя на первом заседании и, как было видно, очень хорошо разбиралась в материалах дела, сторону гособвинения теперь будет представлять малоактивный, но весьма «контактный», как нам показалось, по отношению к адвокату Маслову помощник прокурора Фрунзенского района с говорящей фамилией – Петр Тихонов.
В ходе этого же процесса адвокат Дашкина, сославшись на то, что его подопечный «приболел», попросил перенести заседание. Причем, ни Маслов, ни Дашкин не предоставили суду и участникам процесса ни медицинской справки, ни иного доказательства этого печального обстоятельства. Дашкин лишь отметил, что якобы пьет таблетки. Естественно, потерпевшие и их представитель возражали против затягивания процесса. Однако помощник прокурора Тихонов, как оказалось, словам Дашкина полностью доверял, о чем и сообщил судье. Выслушав мнения участников процесса, основываясь на не подкрепленном документально ходатайстве Маслова и на столь же не подкрепленной документами позиции представителя Фрунзенской прокуратуры, суд принял решение отложить процесс.
Еще один интересный момент. На данное заседание обязаны были явиться свидетели обвинения – подчиненные и знакомые Владимира Фадеева. Они были оповещены о необходимости прибыть в суд к назначенному времени, но так и не явились, без объяснения причин, хотя судом разъяснялось, что в противном случае их могут доставить в процесс приводом. Среди этих свидетелей – друг Фадеева-младшего, а также уже известный нам заместитель директора АТСЖ Фрунзенского района Андрей Черкашин. Само собой, напрашивалось предположение: может быть, они знали о том, что адвокат Маслов будет ходатайствовать об отложении рассмотрения дела? И неужели знали, что суд, оперируя лишь словами Дашкина, это ходатайство удовлетворит?
К счастью, подозрения по поводу суда едва ли могут найти свое подтверждение. Во-первых, на следующее заседание (на сей раз состоявшееся), которое проходило на этой неделе, 16 июля, свидетели снова не явились. Во-вторых, что особенно важно, в ходе этого процесса судья Елена Корогодина исправила допущенную ей ошибку и постановила открыть процесс для всех желающих. Она удовлетворила ходатайство представителя потерпевших Елены Сергун, которая ссылалась на Постановление Пленума Верховного суда РФ от 13 декабря 2012 года №35, из которого следует, что процессы в подобных случаях в целях соблюдения гласности судопроизводства целесообразно закрывать лишь частично, в части, когда оглашаются данные о заболеваниях человека. Также, по всей видимости, на решение суда повлияли обращения, которые, как оказалось, поступали от членов глобальных ТСЖ Фрунзенского района и в которых содержалась просьба предоставить им возможность знать о том, что происходит на заседаниях.
К сожалению, фото- и видеосъемку производить в зале запретили, однако все желающие теперь могут посещать процесс по этому резонансному делу. Следующее заседание, к слову, состоится во вторник, 23 июля, в 14:00 во Фрунзенском суде города Саратова.
Памятка Черкашина
В то же время старший следователь следственного отдела по Фрунзенскому району СУ СК РФ по Саратовской области продолжает проводить проверку по второму факту воспрепятствования законной профессиональной деятельности журналистов со стороны представителей руководства АТСЖ района. Напомним, 1 февраля 2013 года в здании завода «Нефтемаш»-Сапкон должно было состояться собрание членов ТСЖ-2. С целью распространения информации о содержании принятых на собрании решений, процедуры их принятия и обсуждения, соблюдения прав и законных интересов членов ТСЖ, наличия кворума на собрании, содержания выступлений членов ТСЖ и руководства ТСЖ, а также обоснования ими мотивов принимаемых решений, с редакционными заданиями прибыли представители сразу нескольких СМИ. В итоге три человека в масках, действуя по указанию и под непосредственным контролем замдиректора АТСЖ Андрея Черкашина, вновь воспрепятствовали законной профессиональной деятельности журналистов.
Мы уже рассказывали о том, что в редакцию «Газеты Наша Версия» обратился один из тех людей, кто, будучи введенным в заблуждение руководством ТСЖ, в тот день преграждал путь сотрудникам прессы – Дмитрий Ильин. Он сообщил, что опасается, как бы из него не сделали «козла отпущения», поскольку в собственных показаниях, которые Ильин давал следователю на допросе, он не обнаружил фамилии Черкашина и председателя правления ТСЖ-2 Елены Корнеевой. А не пускали на собрание членов ТСЖ-2 журналистов люди в масках, по словам Ильина, именно по указанию этих двух руководителей ТСЖ. Кроме того, Ильин рассказал о том, что Черкашин и Корнеева распечатали охранникам специальные памятки, в которых было указано, как именно необходимо отвечать журналистам на возникающие вопросы по поводу воспрепятствования их деятельности.
Факт наличия таких памяток подтверждается видео- и фотоматериалами, отснятыми в тот день журналистами на территории завода. Поскольку представители СМИ не были допущены на собрание и не смогли распространить информацию об этом общественно важном мероприятии, журналистам пришлось вместо выполнения редакционного задания заниматься сбором доказательств воспрепятствования их деятельности со стороны руководства АТСЖ. Например, на фото Натальи Курочкиной видно, что бумаги, аналогичные тем, что находились в руках у людей в масках, имелись в наличии и у Андрея Черкашина.
На фото, которое сделала Наталья в момент, когда Черкашин беседовал с людьми в масках, видно, как замдиректора АТСЖ указывает пальцем на лист формата А4, где написано следующее: «Обращение к журналистам. Представьтесь пожалуйста». Далее идет цитата из закона о СМИ о том, что журналист обязан предъявить удостоверение. К слову, на том собрании проблем с удостоверениями не было ни у кого из представителей СМИ, зато люди в масках наотрез отказывались представляться, показывать документы и даже свои лица.
Цитируем памятку Черкашина дальше: «Далее: есть ли у Вас приглашение от инициаторов собрания членов ТСЖ-2? Нет, а Жилищный кодекс говорит…». Далее идет цитата из статьи 146 ЖК РФ о том, что инициаторы собраний обязаны направлять уведомления в адрес собственников жилья о запланированном собрании. Ни слова о журналистах, естественно. Более того, речь идет об обязанностях организаторов собрания.
«Значит, Вы не приглашены, – делается вывод в памятке Черкашина. – Заявку на аккредитацию подавали?» И снова цитата. На сей раз из закона о СМИ по поводу того, что редакции имеют ПРАВО подавать заявки на аккредитацию в госорганы. Как право сотрудников СМИ быть аккредитованными при областной думе или при правительстве относится к воспрепятствованию деятельности журналистов, творимому 1 февраля под руководством Андрея Черкашина, в этой памятке, естественно, не указано.
Так вот, после наших многочисленных публикаций, в которых мы выражали опасения по поводу необъективности проверки, проводимой старшим следователем СО по Фрунзенскому району СУ СК РФ по Саратовской области, после того, как мы рассказали о странных взаимоотношениях Владимира Фадеева с руководителем этого следственного отдела Дмитрием Соколовым, после того, как Дмитрий Ильин рассказал о странных мероприятиях, проводимых в кабинете следователя с участием того же Соколова (подробнее в публикации «Следственный комитет. Никитину. Срочно» в прошлом номере газеты), после всего этого случилось нечто и вовсе из ряда вон выходящее. Хотя, казалось бы, куда уж еще…
Обыск и свидание
То, что я буду описывать ниже, мне стало известно совершенно случайно. О действиях, предпринятых в кабинете следователя, ведущего проверку по факту воспрепятствования деятельности журналистов 1 февраля на территории завода «Нефтемаш»-Сапкон, в отношении свидетеля Ильина, я узнал от самого следователя при весьма забавных обстоятельствах.
17 июля по запросу следователя я, фотокор Наталья Курочкина и наш представитель – адвокат Елена Сергун – принесли доказательства воспрепятствования нашей деятельности – фото- и видеоматериалы. Мы уже оформили их «сдачу» через канцелярию, поскольку прождали около получаса «допуска» к следователю перед вертушкой, которую «охранял», как он сам пояснил, начальник отдела вневедомственной охраны района в должности полковника. Уже собирались с чистой совестью покинуть здание следственного отдела, как вдруг нас неожиданно зачем-то пригласили в кабинет следователя.
Мы так и не поняли, зачем старший следователь захотел видеть нас с Курочкиной. Когда мы вошли в его кабинет, Елена Сергун, которая еще с декабря 2012 года является защитником Ильина по уголовному делу, рассматриваемому сейчас в Заводском районном суде, потребовала дать ей копию некоего протокола обыска Ильина и задала следователю вопрос: «На каком основании вы произвели обыск моего подзащитного Ильина, вызвав его для получения объяснений по событиям, связанным с проведением собрания в ТСЖ-2, и на каком основании Ильину угрожали тем, что отправят его в «Кобру», что он получит в Заводском районном суде реальный срок по своему делу, если он будет продолжать настаивать на своих объяснениях в отношении Черкашина?»
На заявление следователя, что в объяснениях Ильина зафиксирован тот факт, что адвокат Сергун защищала Ильина на предварительном следствии и защищает его сейчас в Заводском суде, Елена Леандровна сказала, что она никогда не скрывала этого, но не представляет интересов Ильина по данной проверке, и что для нее не имеет значения, что он здесь говорит. Это разные дела, которые возникли в разное время и по стечению обстоятельств так соединились в лице самого Ильина. Однако, являясь защитником Ильина по уголовному делу, рассматриваемому сейчас Заводским районным судом, она не позволит никому незаконно вмешиваться в ход судебного разбирательства по его делу, угрожать и оказывать на ее подзащитного незаконное психологическое воздействие с целью получения от него ложных показаний по любому делу.
Следователь некоторое время отнекивался, но после подтвердил, что обыск имел место быть. И заявил, что боялся за свою безопасность, поэтому попросил сотрудника уголовного розыска обыскать свидетеля в присутствии понятых. Что-то мне подсказывает, что на самом деле следователи пытались найти в карманах Ильина вовсе не запрещенные предметы (какой человек в здравом уме пойдет с таковыми в следственный отдел?). Возможно, они искали диктофон? В таком случае приходится констатировать, что наши доблестные оперативники даже обыск нормально провести не могут, не говоря уже о том, чтобы найти для его производства законные основания и зафиксировать их в протоколе обыска. Интересно, увидим ли мы этот замечательный документ в материалах проверки, а позднее, надеюсь, и в материалах уголовного дела, если факт воспрепятствования Черкашиным, Корнеевой и прочими сотрудниками АТСЖ и ТСЖ-2 законной профессиональной деятельности журналистов будет установлен?
Почему мне на ум пришла мысль о том, что следователи могли искать именно диктофон? Да потому, что защитник Ильина задала в нашем присутствии следователю вопрос: «Почему старший следователь и Дмитрий Соколов, который также почему-то присутствовал в кабинете, стали внушать свидетелю с использованием нецензурных выражений, что, мол, если он будет настаивать на внесении в свои объяснения фамилий Черкашина и Корнеевой, то ему может грозить… реальный срок за преступление, которое сейчас находится на рассмотрении в Заводском суде?» И что-то про «Кобру» говорили – это такой полумифический отдел полиции, занимающийся «особыми делами».
После слов адвоката спохватившийся, наконец, следователь, кивнув на меня и Наталью Курочкину, задал, на мой взгляд, абсолютно странный вопрос Елене Сергун: «А что эти люди здесь делают?». «По-моему, это вы нас зачем-то пригласили», – ответила наш представитель. После этих слов следователь попросил нас с Натальей выйти.
Так что же это всё означает? Неужели у семейства Фадеевых такая хорошая кровля в их прекрасном домике под названием АТСЖ? Неужели они живут и «творят» под ТАКОЙ крышей, которая едва ли может протечь, даже если по ней лупит град Закона и бьют молнии народного негодования? Или это не «крыша» вовсе, а подельники? Очень не хочется в это верить, но факты, как говорится, налицо. А что делать с этими фактами, думаю, вышестоящему руководству как в правоохранительных, так и в следственных органах объяснять не надо.
Продолжение следует.
Газета Наша Версия Саратов N27 (229) 19 июля 2013
http://nversia.ru/article/view/id/6499
